March 13th, 2017
Давно я хотел написать о Рождественке. Материала много, поэтому разобью на три части. Рождественка – тихая улица в центре Москвы. Неглинный верх. Всё моё детство связано с ней. Здесь я жил, здесь ходил в школу, гулял с друзьями.… Каждый закоулок, каждый двор был нами обследован и изучен.…
Мозаика ст. метро "Комсомольская" или Борьба с культом личности
Левый снимок - 1950-х гг.
Из серии "Было-стало".
В ходе борьбы с "извращениями идеалов социализма" за тт. Сталина, Берии и Молотова отдуваться поставили Лукича.
А вокруг суета метрошная.
Фантазии на тему природы
Вчера мы с вами картины Ю. Ю. Клевера-сына смотрели. А сегодня работы его отца. Юлий Юльевич был, кстати, одним из любимых художников царской семьи.
Ю. Ю. Клевер (старший). Зимний пейзаж с рекой.
( Collapse )
Ю. Ю. Клевер (старший). Зимний пейзаж с рекой.
( Collapse )
Ночные бабочки эпохи НЭПа или Я живу недалеко
Они — матери, жены, сестры, и больше того: они — женщины, получившие права и обязанности в общественности, в строительстве, они — гражданки нашей страны.
Но муж получает „только" 300 рублей, но отец кормит семью, и красавице-дочери может с тоской купить две шляпки в год, с усилием — фетровые боты, с горем коверкотовое пальто. А красавица-дочь хочет котик, темный, как ночь тропиков, французский котик, зеленое шелковое платье.
Кадр из фильма Льва Кулещова "Ваша знакомая" ("Журналистка"). Сер. 1920-х гг.
Петровка возле Петровского пассажа.
"Пассаж на большой улице шумит до вечера. Там под стеклянным колпаком движется множество женщин. И останавливаясь и вглянувшись в толпу, вы увидите среди них медленно бредущих от витрины к витрине, из пролета в пролет, очень медленно двигающихся, будто ждущих чего-то, будто пришедших сюда поглядеть, развлечься, встретить знакомых, таких же, как все, женщин в котиковом манто, в каракулевом саке, в беличьей шубке, в пальто коверкот, шевиот, бостон.
У каждого свое счастье. У курсистки-медички, шмыгающей снегами в анатомический театр — свое, у дикарки с перьями на голове и кольцом в носу — свое. Некий офицер-эмигрант, забравшись в недра владений какого-то дикого племени подарил царице десять пустых банок из-под мясных консервов, и потому в честь его были устроены самые пышные празднества. У царицы было высокое счастье овладеть блестящими жестянками, любоваться ими, взвывая от радости.
( Collapse )
Но муж получает „только" 300 рублей, но отец кормит семью, и красавице-дочери может с тоской купить две шляпки в год, с усилием — фетровые боты, с горем коверкотовое пальто. А красавица-дочь хочет котик, темный, как ночь тропиков, французский котик, зеленое шелковое платье.
Кадр из фильма Льва Кулещова "Ваша знакомая" ("Журналистка"). Сер. 1920-х гг.
Петровка возле Петровского пассажа.
"Пассаж на большой улице шумит до вечера. Там под стеклянным колпаком движется множество женщин. И останавливаясь и вглянувшись в толпу, вы увидите среди них медленно бредущих от витрины к витрине, из пролета в пролет, очень медленно двигающихся, будто ждущих чего-то, будто пришедших сюда поглядеть, развлечься, встретить знакомых, таких же, как все, женщин в котиковом манто, в каракулевом саке, в беличьей шубке, в пальто коверкот, шевиот, бостон.
У каждого свое счастье. У курсистки-медички, шмыгающей снегами в анатомический театр — свое, у дикарки с перьями на голове и кольцом в носу — свое. Некий офицер-эмигрант, забравшись в недра владений какого-то дикого племени подарил царице десять пустых банок из-под мясных консервов, и потому в честь его были устроены самые пышные празднества. У царицы было высокое счастье овладеть блестящими жестянками, любоваться ими, взвывая от радости.
( Collapse )
